ВЕСНА У МОРЯ

Наталья ХАРАКОЗ

                 ВЕСНА У МОРЯ                

      (Из цикла «Городские фрески»)  

 

     …Море пахнет морем. Бесконечные волны с грохотом ударяют о берег, рождая непрерывный устрашающий звук. Боковой ветер наметает барханчики мелкого чистого песка в направлении,  перпендикулярном морю.

    Шорох песка и гул прибоя… На берегу уже больше  зелени, заметно поднялась с земли стройная трава-мурава. Красиво-нежно распустились листочки на черных упругих ветках ив, а у каштанов такие крупные и дородные коричневатые с белой сердцевинкой почки, что так и кажется: вот-вот, на ваших глазах раскроются  цветы.

    Незыблемы колонны прибрежных тополей… И  всюду предвкушение

близкого  праздника. Может быть, впервые подумалось, что море – это действительно праздник. И красота… Но почему-то людей привлекает летнее  море – позагорать на песке, поплескаться в воде.  А вот на таком весеннем,  не особенно приветливом берегу у моря встретишь разве что романтиков.

    А жаль! Пустые «грибки», скамейки, незасоренный песок, стремительный пролет чайки над водой, извечная перекличка моря и берега, размеренный бег волн создают ощущение приподнятости, свежести, необычности.  А когда каштаны, наконец, зажгут свои свечи, почувствуешь еще больший простор, большую торжественность, какие только и бывают ранней весной   в компании оживающего моря. ..    

   А  если смотреть ранней весной на город  с моря, на прибрежную полосу, непременно на сером, размытом фоне увидишь трогательные зеленовато-коричневые букеты молодых ив и акаций.  Навстречу им идут и идут  волны. Они так спокойны и  незыблемы, что начинаешь сомневатьс:я:  не приснилась ли эта невозможно длинная и  переменчивая зима? И так уж верно, что совсем недавно Азовское море дыбилось ледяными торосами на жгучем ветру? И что деревья покорно стояли в снежном плену, в господстве двух красок – черной и белой?

     Думаешь, какая же нужна сила, чтобы побороть зиму, растопить лед и вернуть весну городу? И чтобы ожило море и распустились деревья, а на пригорках и газонах пробила землю молодая трава. Чтобы закружили чайки, которые всю зиму ежились на волнорезах. Сейчас они все чаще уходят в оттаявшее море на промысел, и только какая-нибудь отбившаяся от стаи чайка резким криком в пестром весеннем водовороте напомнит о том, что в жизни есть стужи, голод, неустроенность. 

  И на побережье, за городом то же предчувствие перемен. Ветки ив полощутся вдоль дороги, как знамена. Стога прошлогоднего почерневшего сена. Синие глаза  водоемов с короткими зелеными ресницами травы. Причудливое, тонкое переплетение цветущих веток, как бы сошедших с миниатюр китайских художников. Древние старики и старухи на сырых скамеечках у ворот греются на весеннем солнышке.  Огненно - рыжие куры, пушистые, как  мимозы,  утята, симпатичные «бабушкины»  козлики на привязи. Яркое пятно коровьего стада. Пробуждающиеся поля и дальние перелески. Все еще пусто, просторно, светло…

    А потом весна устоится, определится, станет твердо на ноги – как будто всегда так было. И получается, что предвесенье, ожидание и предчувствие прекраснее, чем сама весна. Ждешь:  вот потекут ручьями с крыш сосульки, вот брызнут белоснежным цветом во все стороны  почки, вернутся заскучавшие за отчим  краем птицы, громыхнет окрест первым громом…Ждешь чего-то хорошего.

     Ждешь, ждешь…